Великий русский писатель Один из высших выразителей духовно-нравственных
ценностей русской цивилизации
Член-корреспондент Петербургской АН (1877)
Поручик
* * *
Тяжело пережив смерть матери в 1837, в следующем году, по решению отца, Федор поступил в Кондукторские классы Главного ИУ в Петербурге, одно из лучших учебных заведений того времени. Новая жизнь давалась ему с великим напряжением сил, нервов, честолюбия. Но была и другая жизнь - внутренняя, сокровенная, неизвестная окружающим. В 1839 г. неожиданно умирает отец. Это известие потрясло Достоевского и спровоцировало тяжелый нервный припадок - предвестие будущей эпилепсии, к которой у него была наследственная предрасположенность.
Произведен в унтер-офицеры (29.11.1840) с формулировкой «за хорошее поведение и знание фронтовой службы». Портупей-юнкер (27.12.1840).
1841 - окончил Главное ИУ. Произведен в прапорщики и оставлен в Училищедля продолжения обучения.
Окончив Офицерские классы Главного ИУ подпоручиком в 12.8.1843г., был выпущен в полевые инженеры. Военный инженер. Зачислен на службу в Чертежную Инженерного департамента и 19.10.1844 г. в чине поручика вышел в отставку, убежденный, что его призвание - литература.
...В 1832 Достоевский и его старший брат Михаил начали заниматься с приходившими в дом учителями, с 1833 обучались в пансионе Н.И. Драшусова (Сушара), затем в пансионе Л.И. Чермака. Атмосфера учебных заведений и оторванность от семьи вызывали у Достоевского болезненную реакцию (ср. автобиографические черты героя романа «Подросток», переживающего глубокие нравственные потрясения в «пансионе Тушара»). Вместе с тем годы учебы отмечены пробудившейся страстью к чтению. В 1837 умерла мать писателя, и вскоре отец отвез Достоевского с братом Михаилом в Петербург для продолжения образования. Больше писатель не встретился с отцом, скончавшимся в 1839 г. (по официальным сведениям, умер от апоплексического удара, по семейным преданиям, был убит крепостными). Отношение Достоевского к отцу, человеку мнительному и болезненно подозрительному, было двойственным.
В Инженерном училище (1838-43)
С 1.1838 - Достоевский учился в Главном ИУ (впоследствии всегда считал, что выбор учебного заведения был ошибочным). Он страдал от военной атмосферы и муштры, от чуждых его интересам дисциплин и от одиночества. Как свидетельствовал его товарищ по Училищу, художник К.А. Трутовский, Достоевский держался замкнуто, однако поражал товарищей начитанностью, вокруг него сложился литературный кружок. В Училище оформились первые литературные замыслы. В 1841 на вечере, устроенном братом Михаилом, Достоевский читал отрывки из своих драматических произведений, которые известны только по названиям «Мария Стюарт» и «Борис Годунов», рождающим ассоциации с именами Ф. Шиллера и А.С. Пушкина, по-видимому, самыми глубокими литературными увлечениями молодого Достоевского; зачитывался также Н.В. Гоголем, Э. Гофманом, В. Скоттом, Жорж Санд, В. Гюго.
* * *
...Обычный день в Училище описывал так: «... с раннего утра до вечера мы в классах едва успеваем следить за лекциями. ... Нас посылают на фрунтовое ученье, нам дают уроки фехтованья, танцев, пенья ... ставят в караул, и в этом проходит все время...» (XXVIII, кн. 1, с. 46).
Воспоминания К.А. Трутовского свидетельствуют: «Во всем училище не было воспитанника, который бы так мало подходил к военной выправке, как Ф.М. Достоевский. Движения его были какие-то угловатые и вместе с тем порывистые. Мундир сидел неловко, а ранец, кивер, ружье — все это казалось какими-то веригами, которые временно он обязан был носить... Нравственно он также резко отличался от всех своих... товарищей. Всегда сосредоточенный в себе, он в свободное время постоянно задумчиво ходил взад и вперед где-нибудь в стороне, не видя и не слыша, что происходило вокруг него» (Д. в восп., I, 106).
«Однажды, явившись на дежурство к великому князю Михаилу Павловичу, кондуктор Достоевский забыл отрапортовать «к Вашему Императорскому Высочеству...». Великий князь тут же бесцеремонно заметил: «Посылают же! таких дураков!»
Тяжелое впечатление о «каторжных годах» учения частично скрашивали приятельские отношения с Д.В. Григоровичем, врачом А.Е. Ризенкампфом, дежурным офицером А.И. Савельевым, художникомК.А. Трутовским.
* * *
«Достоевский сдал не просто благополучно, – он окончил Училище третьим среди лучших учеников». Прослужив меньше года в Петербургской инженерной команде, летом 1844 г. Достоевский уволился в чине поручика, решив полностью отдаться литературному творчеству.
январь - В № 1 «Отечественных записок» начинает публиковаться роман Достоевского «Неточка Незванова». Достоевский предлагает А.Н. Майкову вступить в «особое тайное общество с тайной типографией», во главе которого стоит Н.А. Спешнев.
23 апреля - Рано утром проходят аресты членов кружка Петрашевского. Достоевского арестовывают в 4 часа утра. Всего в эту ночь арестовано «36 человек разного звания». Достоевский заключен в камеру № 9 «Секретного дома» Алексеевского равелина.
ноябрь - Приговор военно-судной комиссии: «...за недонесение о распространении преступного о религии и правительстве письма литератора Белинского и злоумышленного сочинения поручика Григорьева, – лишить <...> чинов, всех прав состояния и подвергнуть смертной казни расстрелянием». Приговор рассмотрен генерал-аудиториатом. Утверждение Николаем I приговора, измененного генерал-аудиториатом: Достоевскому – 4 года каторги, потом рядовым. Но помилование должно быть объявлено «лишь в ту минуту, когда все уже будет готово к исполнению казни».
22 декабря - Казнь на Семеновском плацу. Приостановка казни и чтение рескрипта о помиловании.
1850
9 января - Достоевский, С.Ф. Дуров и И.Ф.Л. Ястржембский по пути из Петербурга в Омский острог прибывают в Тобольск. В Тобольском остроге Достоевского и Дурова посещают жены декабристов: Н.Д. Фонвизина и П.Е. Анненкова с дочерью. Фонвизина дарит Достоевскому Евангелие со спрятанными в переплете 10 рублями.
23 января - Достоевский и Дуров прибывают в Омскую крепость.
1850-54
Достоевский – каторжанин Омской крепости.
1854
23 января - Достоевский выходит из острога. Зачислен рядовым в войска Отдельного сибирского корпуса.
конец февраля - Достоевский отправляется в Семипалатинск, в 7 Сибирский линейный батальон.
Весна - Достоевский знакомится с Александром Ивановичем и Марией Дмитриевной Исаевыми, их сыном Павлом.
1855
март - В связи с «высочайшим манифестом», ознаменовавшим восшествие на престол Александра II, опубликован приказ о «льготах и милостях» к «впавшим в преступления лицам Военного ведомства».
«По глубине замысла, по широте задач нравственного мира, разрабатываемых им, этот писатель стоит у нас совершенно особняком. Он не только признает законность тех интересов, которые волнуют современное общество, но даже идет далее, вступает в область предвидений и предчувствий, которые составляют цепь не непосредственных, а отдаленнейших исканий человечества». М.Е. Салтыков-Щедрин.
* * *
Избранные мысли и афоризмы Ф.М. Достоевского
• Без великодушных идей человечество жить не может. • Без идеалов, то есть без определенных хоть сколько-нибудь желаний лучшего, никогда не может получиться никакой хорошей действительности. • Безмерное самолюбие и самомнение не есть признак чувства собственного достоинства. • Безумцы прокладывают пути, по которым следом пойдут рассудительные. • Веселость человека – это выдающаяся черта человека. • Вино скотинит и зверит человека, ожесточает его и отвлекает от светлых мыслей, тупит его. • Высшая и самая характерная черта нашего народа – это чувство справедливости и жажда ее. • Главное в человеке – это не ум, а то, что им управляет – характер, сердце, добрые чувства, передовые идеи. •…Да будут прокляты эти интересы цивилизации, и даже самая цивилизация, если для сохранения ее необходимо сдирать с людей кожу. • Дурак, сознавшийся, что он дурак, есть уже не дурак. • Если ты направился к цели и станешь дорогою останавливаться, чтобы швырять камни во всякую лающую на тебя собаку, то никогда не дойдешь до цели.
* * *
Попова Мария Бернардовна, ведущий специалист отдела организации делопроизводства
Это цитата из дневника Ф.М. Достоевского. Конкретные названия (страна, фамилия) специально удалены, т.к. высказывание подходит к сегодняшнему дню и к сегодняшним нашим соседям.
«По внутреннему убеждению моему, самому полному и непреодолимому, не будет у России и никогда еще не было, таких ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена, чуть только их Россия освободит, а Европа согласится признать их освобожденными!
И пусть не возражают мне, не оспаривают, не кричат на меня, что я преувеличиваю и что я ненавистник славян! Я, напротив, очень люблю славян, но я и защищаться не буду, потому что знаю, что всё точно так именно сбудется, как я говорю. И не по низкому, неблагодарному, будто бы, характеру славян, совсем нет, – у них характер в этом смысле как у всех, – а именно потому, что такие вещи на свете иначе и происходить не могут.
Начнут же они, по освобождении, свою новую жизнь, повторяю, именно с того, что выпросят себе у Европы, у Англии и Германии, например, ручательство и покровительство их свободе, и хоть в концерте европейских держав будет и Россия, но они именно в защиту от России это и сделают.
Начнут они непременно с того, что внутри себя, если не прямо вслух, объявят себе и убедят себя в том, что России они не обязаны ни малейшею благодарностью, напротив, что от властолюбия России они едва спаслись при заключении мира вмешательством европейского концерта, а не вмешайся Европа, так Россия проглотила бы их тотчас же, «имея в виду расширение границ и основание великой Всеславянской империи на порабощении славян жадному, хитрому и варварскому великорусскому племени».
Может быть, целое столетие, или еще более, они будут беспрерывно трепетать за свою свободу и бояться властолюбия России; они будут заискивать перед европейскими государствами, будут клеветать на Россию, сплетничать на нее и интриговать против нее.
О, я не говорю про отдельные лица: будут такие, которые поймут, что значила, значит и будет значить Россия для них всегда. Но люди эти, особенно вначале, явятся в таком жалком меньшинстве, что будут подвергаться насмешкам, ненависти и даже политическому гонению.
Особенно приятно будет для освобожденных славян высказывать и трубить на весь свет, что они племена образованные, способные к самой высшей европейской культуре, тогда как Россия – страна варварская, мрачный северный колосс, даже не чистой славянской крови, гонитель и ненавистник европейской цивилизации.
У них, конечно, явятся, с самого начала, конституционное управление, парламенты, ответственные министры, ораторы, речи. Их будет это чрезвычайно утешать и восхищать. Они будут в упоении, читая о себе в парижских и в лондонских газетах телеграммы, извещающие весь мир, что после долгой парламентской бури пало, наконец, министерство в (...страну по вкусу...) и составилось новое из либерального большинства и что какой-нибудь ихний (...фамилию по вкусу...) согласился, наконец, принять портфель президента совета министров.
России надо серьезно приготовиться к тому, что все эти освобожденные славяне с упоением ринутся в Европу, до потери личности своей заразятся европейскими формами, политическими и социальными, и таким образом должны будут пережить целый и длинный период европеизма прежде, чем постигнуть хоть что-нибудь в своем славянском значении и в своем особом славянском призвании в среде человечества.
Между собой эти землицы будут вечно ссориться, вечно друг другу завидовать и друг против друга интриговать. Разумеется, в минуту какой-нибудь серьезной беды они все непременно обратятся к России за помощью. Как ни будут они ненавистничать, сплетничать и клеветать на нас Европе, заигрывая с нею и уверяя ее в любви, но чувствовать-то они всегда будут инстинктивно (конечно, в минуту беды, а не раньше), что Европа естественный враг их единству, была им и всегда останется, а что если они существуют на свете, то, конечно, потому, что стоит огромный магнит – Россия, которая, неодолимо притягивая их всех к себе, тем сдерживает их целость и единство...».
